Жила была семья: папа Сон, мама Соня и донечка Сонечка. Семья была очень дружной. Все любили друг друга. Сонечка любила и папу, и маму, а они любили Сонечку. Не любить Сонечку было нельзя.
Сонечка была маленькой, тоненькой, послушной, красивой девочкой. Губки бантиком, носик уточкой, чубчик домиком, глазки-пуговки. Она прыгала на одной ноге, на другой, на двух ногах, с мячом, через скакалку.
Папа Сон был большого роста, сильный, с большими руками и красивыми, с проседью, усами. Сильные руки нужны были ему для того, чтобы раздавать зверюшкам, букашкам, небу, Солнцу, всему живому и неживому большие, красивые, веселые, красочные и добрые сны. Усы свои папа Сон использовал как музыкальное сопровождение для колыбельных песен. Летит папа Сон над землей, раздает сны, а в придачу поет песни колыбельные, каждая усинка его звенит, как струна, - тихо-тихо, нежно-нежно, ласково-ласково, навевая сон.
Сонечка очень любила папины сны, но не любила засыпать. Она была такая хитрюшка: закроет глазки, вроде бы уже спит, а сама через реснички закрытых глаз наблюдает, как папа с мамой довольны, что Сонечка заснула. А она им говорит: «Хочу есть!». Сонечку мама поит теплым молочком и укладывает спать. Сонечка опять закрывает глаза, подождет немножко и говорит: «Хочу пить». Мама поит Сонечку водичкой, укладывает спать. Опять звучат Сонечкины слова: «Хочу пи-пи».

Волжик, так зовут автомобильчика, живущего в городке Шинск на улице Гаражная. С утра, как обычно, Волжик приводил себя в порядок: умывался, чистил колёса, и заправлялся по необходимости бензином и маслом. После того, как всё процедуры закончены, Волжик отправлялся на работу в таксомоторный парк, где получал заказы на развоз пассажиров. Находясь в пути, Волжик напевал весёлую песенку, тем самым повышая настроение пассажиру, находящему в салоне.  Жители Шинска  Волжика всегда ставили в пример, как самого благородного, воспитанного автомобильчика в городке. Это очень раздражало автомобильчиков Мерсона и его друзей: Фиатона и Фордона, живущих также на  Гаражной улице.

Зинзелла

У королевской четы, короля Сантеброка и королевы Милации была

двадцатилетняя дочь Зинзелла. Девушка великолепной стати, наделённая

безграничной добротой. К сожалению, был у ней большой изъян, она родилась

с обезображенным лицом.

Сказка о Феде, Васе и Ефимке

Жил да был на чердаке у бабушки Федосьи Жираф Федя, высокий как с утра до вечера похрапывающий и поскрипывающий в углу платяной шкаф. В шкафу жил ёжик Ефимка, а на шкафу – паучок Вася.

Когда в комнату заглядывало солнце, тысячи крохотных пылинок начинали танцевать на шкафу в солнечном луче, и паучок Вася играл с пылинками в прятки до тех пор, пока внимательно наблюдавший за ним жираф Федя, громко чихнув, не устраивал небольшую бурю, доставлявшую неимовер-р-р-р-рное удовольствие паучку Васе и его друзьям – пылинкам. Один ёжик Ефимка не принимал участия во всеобщем веселье. Его собственные, обитающие в шкафу, пылинки, никогда не шалили, а только тихо дремали по углам. Однако Ёжик Ефимка очень любил свои спокойные, непохожие ни на какие другие, пылинки.

Так жили они, поживали весну и осень, лето и зиму, октябрь и август, до тех пор, пока бабушка Федосья не затеяла большую уборку.

Ёжик Ефимка испугался и спрятался в угол. Паучок Вася заскучал и спрятался в щёлку.

А жираф Федя не смог никуда спрятаться – он был слишком заметным, поэтому бабушка Федосья дала ему в губы тряпку и поручила протирать пыль на шкафу.

Жили-были старик да старуха, у них была дочка Аленушка да сынок Иванушка.
Старик со старухой умерли. Остались Аленушка да Иванушка одни-одинешеньки.
Пошла Аленушка на работу и братца с собой взяла. Идут они по дальнему пути, по широкому полю, и захотелось Иванушке пить.
– Сестрица Аленушка, я пить хочу!
– Подожди, братец, дойдем до колодца.
Шли-шли – солнце высоко, колодец далеко, жар донимает, пот выступает. Стоит коровье копытце полно водицы.
– Сестрица Аленушка, хлебну я из копытца!
– Не пей, братец, теленочком станешь!
Братец послушался, пошли дальше.
Солнце высоко, колодец далеко, жар донимает, пот выступает. Стоит лошадиное копытце полно водицы.
– Сестрица Аленушка, напьюсь я из копытца!

Жила-была коза с козлятами. Уходила коза в лес есть траву шелковую, пить воду студёную. Как только уйдет — козлятки запрут избушку и сами никуда не выходят.

Воротится коза, постучится в дверь и запоёт:

— Козлятушки, ребятушки!
Отопритеся, отворитеся!
Ваша мать пришла — молока принесла;
Бежит молоко по вымечку,
Из вымечка по копытечку,
Из копытечка во сыру землю!

Козлятки отопрут дверь и впустят мать. Она их покормит, напоит и опять уйдет в лес, а козлята запрутся крепко-накрепко.
Волк подслушал, как поёт коза. Вот раз коза ушла, волк побежал к избушке и закричал толстым голосом:

— Вы, детушки!
Вы, козлятушки!
Отопритеся,
Отворитеся!
Ваша мать пришла,
Молока принесла.
Полны копытца сырой водицы!